Многие люди, которые когда-то были частью советской политической системы, позже стали ее жертвами.
Сегодня многие граждане России находятся в ситуации коллективного когнитивного диссонанса – они не способны принять идею о том, что Россия является агрессором на Украине, пытаясь при этом не обращать внимания на всю информацию, просачивающуюся через новый информационный железный занавес, опущенный российскими властями. Информация, в свою очередь, свидетельствует о том, что война приносит множество жертв. Другая группа граждан действительно принимает версию войны – или, по крайней мере, версию "спецоперации", которая якобы направлена на защиту родины от западной/украинской агрессии.
Мало россиян воодушевлены войной и действительно надеются, что она будет использована для возрождения нации. Большинство предпочитает не замечать войну и продолжает жить как обычно. В данном случае стоит сослаться на Ханну Арендт и ее идею о "банальности зла" - даже будучи отстраненными с идеологической точки зрения люди могут совершать преступления или же просто не сопротивляться их совершению. Эта концепция была оспорена в литературе - многие новые подходы, в том числе антропологические и психологические, помогли переосмыслить то, как именно люди усваивают иерархию власти и приспосабливаются жить при господстве репрессивных режимов.
Сравнение сегодняшней России с нацистской Германией кажется мне преувеличенным и в значительной степени контрпродуктивным. Нацизм воплощает абсолютное зло, которое привело к абсолютному преступлению – Холокосту. Это скорее является исключением, нежели чем правилом для стран, находящихся в состоянии войны, и авторитарных или диктаторских режимов. Следовательно, преобразования коллективной идентичности Германии после войны были столь же радикальными, как и насилие, совершенное ею во время войны - и появилось новое, принципиально иное определение "сожительства".