ПОЛИТИКА
Добровольческие батальоны: от нападения к теробороне?
19 Августа 2022
Николай Петров
Старший исследователь Королевского института международных отношений (Chatham House)
Вместо объявления всеобщей мобилизации для пополнения армии, воюющей в Украине, в российских регионах спешно формируются «добровольческие» батальоны. По мнению Николая Петрова, эта практика свидетельствует о том, что власти исходят из перспективы долговременной позиционной войны.
Доброволец в военном комиссариате, 2022. Источник: VK
Высокая степень персонализации российской власти вкупе с огромными размерами и разнообразием страны исключает возможность системного подхода к решению сложных задач. Когда все идет наперекосяк, власть начинает судорожно метаться и подставлять подпорки.
В полной мере это касается и развязанной в феврале войне в Украине. Минобороны испытывает проблемы с кадровым пополнением воюющей армии, а объявлять всеобщую мобилизацию Кремль не хочет по политико-психологическим причинам - по тем же, по которым не хочет называть войну войной.
Задуманная ранее система «Боевой Армейский Резерв Страны» (БАРС), активно запущенная прошлой осенью в Южном военном округе, предполагала создание мобилизационного резерва под двести тысяч человек, однако этот план осуществить не удалось. Не справившееся с задачей, Минобороны перешло на аутсорсинг, передав рекрутирование людских ресурсов для войны, с одной стороны, «Герою России» путинскому повару-подручному Евгению Пригожину и его команде , а, с другой, тиражируя опыт другого «Героя России», главы Чечни Рамзана Кадырова с его территориальным воинством.
Развертывание системы добробатов
С апреля-мая по всей стране идет формирование именных "добровольческих" батальонов в регионах. Сначала Кадыров объявил о формировании четырех новых батальонов плюс к действующим с начала войны чеченским формированиям: «Север-Ахмат», «Юг-Ахмат», «Запад-Ахмат» и «Восток-Ахмат». Примеру Чечни один за другим стали следовать другие регионы.
Формально застрельщиками выступили разного рода ветеранские организации вроде «Боевого братства», Союза ветеранов Афганистана, Ветеранов десантных войск и спецназа. Однако скорость распространения инициативы, слаженность при ее реализации, одинаково высокое финансовое обеспечение и активное участие Минобороны не оставляют сомнений в том, что инициатива идет с самого верха.
Не справившись с задачей, централизованная система в очередной раз (как это было, в частности, в борьбе с ковидом, когда Кремль наделил регионы значительными полномочиями), переложила ее на плечи региональных властей, наказав при этом представить дело как общественную инициативу.
8 августа КоммерсантЪ сообщил, что в 20 регионах России создали более 40 добровольческих подразделений, так называемых добробатов. На самом деле их уже сейчас намного больше – и самих «добробатов», и регионов, где они формируются. Добробаты находятся на разных стадиях формирования: где-то только набирают людей, где-то проходит обучение и «боевое слаживание» новобранцев (от месяца до трех), а где-то они уже брошены в бой.
В полной мере это касается и развязанной в феврале войне в Украине. Минобороны испытывает проблемы с кадровым пополнением воюющей армии, а объявлять всеобщую мобилизацию Кремль не хочет по политико-психологическим причинам - по тем же, по которым не хочет называть войну войной.
Задуманная ранее система «Боевой Армейский Резерв Страны» (БАРС), активно запущенная прошлой осенью в Южном военном округе, предполагала создание мобилизационного резерва под двести тысяч человек, однако этот план осуществить не удалось. Не справившееся с задачей, Минобороны перешло на аутсорсинг, передав рекрутирование людских ресурсов для войны, с одной стороны, «Герою России» путинскому повару-подручному Евгению Пригожину и его команде , а, с другой, тиражируя опыт другого «Героя России», главы Чечни Рамзана Кадырова с его территориальным воинством.
Развертывание системы добробатов
С апреля-мая по всей стране идет формирование именных "добровольческих" батальонов в регионах. Сначала Кадыров объявил о формировании четырех новых батальонов плюс к действующим с начала войны чеченским формированиям: «Север-Ахмат», «Юг-Ахмат», «Запад-Ахмат» и «Восток-Ахмат». Примеру Чечни один за другим стали следовать другие регионы.
Формально застрельщиками выступили разного рода ветеранские организации вроде «Боевого братства», Союза ветеранов Афганистана, Ветеранов десантных войск и спецназа. Однако скорость распространения инициативы, слаженность при ее реализации, одинаково высокое финансовое обеспечение и активное участие Минобороны не оставляют сомнений в том, что инициатива идет с самого верха.
Не справившись с задачей, централизованная система в очередной раз (как это было, в частности, в борьбе с ковидом, когда Кремль наделил регионы значительными полномочиями), переложила ее на плечи региональных властей, наказав при этом представить дело как общественную инициативу.
8 августа КоммерсантЪ сообщил, что в 20 регионах России создали более 40 добровольческих подразделений, так называемых добробатов. На самом деле их уже сейчас намного больше – и самих «добробатов», и регионов, где они формируются. Добробаты находятся на разных стадиях формирования: где-то только набирают людей, где-то проходит обучение и «боевое слаживание» новобранцев (от месяца до трех), а где-то они уже брошены в бой.
"Общее число добровольческих штыков сегодня приближается, по-видимому, к 10 тысячам с перспективой вырасти вдвое-втрое."
Одно время речь шла о формировании из добробатов третьего армейского корпуса, но, представляется, что картина будет выглядеть сложнее, и добровольцы будут вливаться в действующие части, в первую очередь, связанные со своим регионом. Приморский «Тигр», например, будет оказывать поддержку приморской же 155-й гвардейской бригаде морской пехоты. По всей видимости речь идет не столько о формировании новой большой войсковой единицы, сколько о постоянной подпитке воюющих в Украине частей. Об установлении своего рода шефства над этими частями со стороны регионов, говорит и то, что добровольцев отправляют на фронт не единовременно всем батальоном, а по частям, по мере их подготовки. Предполагается, что региональные власти будут заботиться о своих добровольцах и во время их нахождения в Украине.
Принадлежность к региону, землячество декларируется в большинстве случаев как основополагающий принцип формирования отрядов, и только в Москве пресловутый «собянинский полк» формируется во многом из иногородних или даже не-россиян – эффект столичности. То же, по-видимому, характерно и для Петербурга, где первые сообщения о формировании трех батальонов: «Кронштадт», «Нева» и «Павловск», появились только в начале августа.
О столичных и крупногородских «добровольцах» вообще информации меньше, в том числе и потому, что сама по себе идея привлечения в их ряды граждан других постсоветских государств, и используемые методы, как, скажем, обещания ускоренного предоставления российского гражданства, нарушают законы России и других государств.
Известен случай, когда в Перми глава узбекского землячества выступил с призывом к землякам формировать свое собственное добровольческое подразделение. Это вызвало резко негативную реакцию со стороны посольства, напомнившего, что по законам Узбекистана такого рода действия могут караться десятилетним тюремным сроком.
В отличие от ситуации в крупных городах, информация о формировании региональных отрядов без труда обнаруживается на местных информационных ресурсах, например, здесь, здесь, или здесь.
Во многих случаях региональные отряды уже на этапе формирования имеют определенную специализацию. Танковый батальон имени Кузьмы Минина в Нижегородской области, артиллерийские дивизионы «Невский» и «Ладожский» в Ленинградской, батальон материально-технического обеспечения «Сейм» в Курской. Омская область объявила о формировании ремонтной роты, роты материального обеспечения и медицинского подразделения под названиями «Иртыш», «Авангард» и «Омь». Чувашский "Атӑл" набирается с упором на специалистов связи, причем отмечается, что использование ими чувашского языка повысит их эффективность - подобно тому, как во время Великой Отечественной войны связисты использовали национальные языки, чтобы помешать противнику в случае перехвата разговора. Батальон связи «Барон Корф» формируется и в Хабаровском крае.
Принадлежность к региону, землячество декларируется в большинстве случаев как основополагающий принцип формирования отрядов, и только в Москве пресловутый «собянинский полк» формируется во многом из иногородних или даже не-россиян – эффект столичности. То же, по-видимому, характерно и для Петербурга, где первые сообщения о формировании трех батальонов: «Кронштадт», «Нева» и «Павловск», появились только в начале августа.
О столичных и крупногородских «добровольцах» вообще информации меньше, в том числе и потому, что сама по себе идея привлечения в их ряды граждан других постсоветских государств, и используемые методы, как, скажем, обещания ускоренного предоставления российского гражданства, нарушают законы России и других государств.
Известен случай, когда в Перми глава узбекского землячества выступил с призывом к землякам формировать свое собственное добровольческое подразделение. Это вызвало резко негативную реакцию со стороны посольства, напомнившего, что по законам Узбекистана такого рода действия могут караться десятилетним тюремным сроком.
В отличие от ситуации в крупных городах, информация о формировании региональных отрядов без труда обнаруживается на местных информационных ресурсах, например, здесь, здесь, или здесь.
Во многих случаях региональные отряды уже на этапе формирования имеют определенную специализацию. Танковый батальон имени Кузьмы Минина в Нижегородской области, артиллерийские дивизионы «Невский» и «Ладожский» в Ленинградской, батальон материально-технического обеспечения «Сейм» в Курской. Омская область объявила о формировании ремонтной роты, роты материального обеспечения и медицинского подразделения под названиями «Иртыш», «Авангард» и «Омь». Чувашский "Атӑл" набирается с упором на специалистов связи, причем отмечается, что использование ими чувашского языка повысит их эффективность - подобно тому, как во время Великой Отечественной войны связисты использовали национальные языки, чтобы помешать противнику в случае перехвата разговора. Батальон связи «Барон Корф» формируется и в Хабаровском крае.
Агитационный плакат добровольческого батальона "Кузьма Минин", 2022. Источник: VK
Кого берут в «добровольцы» и на каких условиях
Требования к добровольцам и предлагаемые им условия, довольно единообразны, хотя и есть некоторая вариация от региона к региону.
Требования к добровольцам и предлагаемые им условия, довольно единообразны, хотя и есть некоторая вариация от региона к региону.
- в батальоны приглашают граждан в возрасте от 20 до 50 (а на отдельные воинские специальности — и до 60) лет, годных по состоянию здоровья. Срок контракта , который с ними заключает Минобороны, — от четырех месяцев до года. Опыт срочной службы приветствуется, но не является обязательным;
- при заключении контракта каждому добровольцу сразу выплачивают 200 тысяч рублей единовременного денежного вознаграждения; денежное довольствие состоит из федеральных и региональных выплат и составляет от 220 тысяч до 350 тысяч рублей в месяц, плюс доплаты за боевые заслуги: уничтожение БМП, беспилотника — 50 тысяч рублей, танка — 100 тысяч рублей;
- предусмотрен полный социальный пакет, в том числе и для членов семьи, а также дополнительные страховые выплаты — страхование жизни и здоровья (3 миллиона при ранении, 12,4 миллиона рублей семье из федерального бюджета и два миллиона от региона в случае гибели военнослужащего), внеконкурсное поступление в вуз и санаторно-курортное лечение. Кроме того, участники батальона получат статус ветерана боевых действий, также предполагающий дополнительные социальные гарантии и выплаты.
"Предлагаемое 'добровольцам' вознаграждение в несколько раз превышает средний доход по регионам."
Экипировка
Типичную схему распределения обязанностей при формировании региональных батальонов описал в интервью приморский губернатор Олег Кожемяко применительно к формирующемуся в крае батальону «Тигр». Амуницию (бронежилеты и каски) поставляет Тихоокеанский флот; региональная администрация, налагая повинность на зависящий от нее «патриотический» бизнес, заботится об обмундировании и спецснаряжении («различные прицелы, рации, квадрокоптеры»), а оружием обеспечивает Минобороны.
В сообщении о визите хабаровского губернатора Михаила Дегтярева к добровольцам, проходящим тренинг на полигоне МО в Нижегородской области перед отправкой в Украину, говорится: «Губернатор закупил на личные средства и доставил землякам полезные вещи — дизель-генератор, электроинструменты, оргтехнику, а также флаги Хабаровского края и шевроны, специально сделанные для батальона «Барон Корф».
Таким образом формирование добробатов напоминает средневековую модель феодального ополчения, когда вассалы по зову сюзерена приходили «конно и оружно» - с отрядом воинов, обмундированных и вооруженных за собственный счет.
Типичную схему распределения обязанностей при формировании региональных батальонов описал в интервью приморский губернатор Олег Кожемяко применительно к формирующемуся в крае батальону «Тигр». Амуницию (бронежилеты и каски) поставляет Тихоокеанский флот; региональная администрация, налагая повинность на зависящий от нее «патриотический» бизнес, заботится об обмундировании и спецснаряжении («различные прицелы, рации, квадрокоптеры»), а оружием обеспечивает Минобороны.
В сообщении о визите хабаровского губернатора Михаила Дегтярева к добровольцам, проходящим тренинг на полигоне МО в Нижегородской области перед отправкой в Украину, говорится: «Губернатор закупил на личные средства и доставил землякам полезные вещи — дизель-генератор, электроинструменты, оргтехнику, а также флаги Хабаровского края и шевроны, специально сделанные для батальона «Барон Корф».
Таким образом формирование добробатов напоминает средневековую модель феодального ополчения, когда вассалы по зову сюзерена приходили «конно и оружно» - с отрядом воинов, обмундированных и вооруженных за собственный счет.
Агитационный плакат добровольческого батальона "Тигр", 2022. Источник: VK
Как батальон назови, так он и воевать будет
Особый поворот сюжета – названия создаваемых воинских формирований. Эти названия призваны нести серьезную смысловую нагрузку и отражать местную специфику – региональную и этническую. Анализируя заведомо неполную выборку из 55 названий в 32 регионах, можно сделать следующие беглые выводы.
Во всех названиях мало истории и много географии, особенно гидронимов: Волга, Байкал, Свияга, Нева. Пантеон героев весьма пестрый, иногда экзотический, как, скажем в Томской области «Тоян» - вождь эуштинских татар, которые жили там в XVII веке, или хабаровский «Барон Корф» - первый Приамурский генерал-губернатор.
В других случаях это Ахмат Кадыров (Чечня), Кузьма Минин (Нижегородская), Ермак (Краснодарский), легендарные герои эпосов Сияжар (Мордовия) и Боотур (Якутия), советский генерал Минигали Шаймуратов, погибший в 1943 г. при освобождении Луганской области, и десантник герой России Александр Доставалов, погибший в 2000 г. в Чечне.
В каждом третьем регионе власти не стали заморачиваться поиском духоподъемных названий и просто используют административное или иное ходовое название региона, как Южный Урал в Челябинской, или досоветское название регионального центра, например, Вятка в Кировской или Симбирск в Ульяновской области.
Этнические регионы предпочитают названия на языке коренного этноса и по возможности выдерживают этнический баланс в названиях формируемых подразделений– между двумя основными этническими группами: мокша и эрьзя в Мордовии, между башкирами и русскими в Башкортостане. Часто во избежание проблем для региональных добробатов выбирают либо максимально нейтральные названия-символы: Атӑл/Волга в Чувашии, Байкал в Бурятии; либо короткие наречия и прилагательные, как во флоте - «Алга» и «Тимер» («Вперед» и «Железный») в Татарстане.
Заключение
Запущенная весной масштабная программа создания добровольческих батальонов в регионах России выполняет несколько задач. Во-первых, это пополнение состава российской армии, завязшей в Украине, с помощью ограниченной мобилизации на «добровольных», коммерческих началах. С учетом методов рекрутирования и неизбежно низкого уровня профессионализма рекрутируемых добровольцев, это довольно циничная покупка пушечного мяса с использованием тяжелого финансового положения граждан, возникшего во многом по вине властей.
Во-вторых, это попытка превращения войны империалистической в войну «отечественную» - создающую чувство сопричастности у жителей во всех частях страны, и особенно в этнических регионах. Кроме того, это распространение практикуемой с 2014 г. системы шефства регионов над армией, которая всегда была прерогативой центральной власти. Некоторые эксперты в связи с этим говорят о том, что «добробаты» создают риски возникновения в регионах собственных вооруженных формирований с автономной ресурсной базой в виде местного бизнеса, и политической надстройкой – в виде губернаторами и активными депутатами. Такие риски, безусловно, есть, но развязанная война чревата многими, еще более серьезными рисками.
Вдобавок ко всему, сам долгоиграющий проект постоянной подпитки армии, воюющей на территории Украины, свидетельствует не только о серьезных проблемах Кремля в связи с большими потерями в живой силе, но и о том, что российские власти рассматривают перспективу долговременной позиционной войны. Это своего рода тероборона по-российски.
Особый поворот сюжета – названия создаваемых воинских формирований. Эти названия призваны нести серьезную смысловую нагрузку и отражать местную специфику – региональную и этническую. Анализируя заведомо неполную выборку из 55 названий в 32 регионах, можно сделать следующие беглые выводы.
Во всех названиях мало истории и много географии, особенно гидронимов: Волга, Байкал, Свияга, Нева. Пантеон героев весьма пестрый, иногда экзотический, как, скажем в Томской области «Тоян» - вождь эуштинских татар, которые жили там в XVII веке, или хабаровский «Барон Корф» - первый Приамурский генерал-губернатор.
В других случаях это Ахмат Кадыров (Чечня), Кузьма Минин (Нижегородская), Ермак (Краснодарский), легендарные герои эпосов Сияжар (Мордовия) и Боотур (Якутия), советский генерал Минигали Шаймуратов, погибший в 1943 г. при освобождении Луганской области, и десантник герой России Александр Доставалов, погибший в 2000 г. в Чечне.
В каждом третьем регионе власти не стали заморачиваться поиском духоподъемных названий и просто используют административное или иное ходовое название региона, как Южный Урал в Челябинской, или досоветское название регионального центра, например, Вятка в Кировской или Симбирск в Ульяновской области.
Этнические регионы предпочитают названия на языке коренного этноса и по возможности выдерживают этнический баланс в названиях формируемых подразделений– между двумя основными этническими группами: мокша и эрьзя в Мордовии, между башкирами и русскими в Башкортостане. Часто во избежание проблем для региональных добробатов выбирают либо максимально нейтральные названия-символы: Атӑл/Волга в Чувашии, Байкал в Бурятии; либо короткие наречия и прилагательные, как во флоте - «Алга» и «Тимер» («Вперед» и «Железный») в Татарстане.
Заключение
Запущенная весной масштабная программа создания добровольческих батальонов в регионах России выполняет несколько задач. Во-первых, это пополнение состава российской армии, завязшей в Украине, с помощью ограниченной мобилизации на «добровольных», коммерческих началах. С учетом методов рекрутирования и неизбежно низкого уровня профессионализма рекрутируемых добровольцев, это довольно циничная покупка пушечного мяса с использованием тяжелого финансового положения граждан, возникшего во многом по вине властей.
Во-вторых, это попытка превращения войны империалистической в войну «отечественную» - создающую чувство сопричастности у жителей во всех частях страны, и особенно в этнических регионах. Кроме того, это распространение практикуемой с 2014 г. системы шефства регионов над армией, которая всегда была прерогативой центральной власти. Некоторые эксперты в связи с этим говорят о том, что «добробаты» создают риски возникновения в регионах собственных вооруженных формирований с автономной ресурсной базой в виде местного бизнеса, и политической надстройкой – в виде губернаторами и активными депутатами. Такие риски, безусловно, есть, но развязанная война чревата многими, еще более серьезными рисками.
Вдобавок ко всему, сам долгоиграющий проект постоянной подпитки армии, воюющей на территории Украины, свидетельствует не только о серьезных проблемах Кремля в связи с большими потерями в живой силе, но и о том, что российские власти рассматривают перспективу долговременной позиционной войны. Это своего рода тероборона по-российски.
Поделиться статьей
Читайте также
