Внутри власти появились люди, претендующие на то, чтобы представлять интересы хунвейбинов: еще весной председатель парламентского Комитета по культуре Елена Ямпольская написала
статью о том, что в книжных магазинах до сих пор продаются книги идейных врагов, и что хорошо бы за это спросить и с издателей, и с книготорговцев. Глава Russia Today Маргарита Симоньян активно продвигает группу поэтов, воспевающих СВО (и жалуется на то, что издательства не хотят печатать их сборник, а книжные магазины – брать его; да, даже теперь).
Ну и комментарий Минкульта, процитированный в начале этого текста, вполне красноречив.
Итак, хунвейбины победили?
Тень провалаНе все так просто. Прежде всего, напомню, для этой среды политика равна тотальности. А тотального запрета на чуждое (дегенеративное, если вспомнить язык Третьего рейха) искусство все равно нет. Государство наконец обещает отсечь «неправильных» от финансирования, но не обещает уничтожить.
И более того! Опровергая слова представителей Минкульта, пресс-секретарь президента Путина Дмитрий Песков
говорит: «Никакой тенденции изъятия книг или стирания с афиш фамилий Акунина и других авторов в России нет и быть не может (Песков)». А сам
Путин заступается за человека, попавшего под арест за прослушивание украинской песни в собственном автомобиле.
Большие государственные люди не раз подчеркивали: мы не уподобимся тоталитарному Западу, где царит культура отмены! Да, именно вот так, на голубом глазу.
Нет единства и в рядах хунвейбинов. Пока они находились на обочине, возникало ощущение, что это некая единая субстанция. Стоило им почувствовать себя в тренде, поверить в то, что появился шанс на влияние и деньги, и тут же выяснилось, что все это легко распадается на враждующие между собой маргинальные группировки. Тут и доносы друг на друга, и проклятия,
и разоблачения. Этой внутренней склоке, похоже, они сейчас уделяют даже больше внимания, чем борьбе с «неправильными» - «неправильными» наконец-то занялось государство, а вот выяснение того, кто самый правильный среди правильных – по-настоящему увлекательный процесс. Внутривидовая борьба всегда жестче, чем межвидовая.
Хунвейбины удобны государству, но не нужны. Удобны, потому что создают много шума, формулируют предельно радикальные позиции. Шум этот можно (и в политике, и в культуре) выдавать за общественное мнение, а обуздывая слегка радикалов, - показывать, что тут может случиться, если государство даст слабину. И не нужны - потому что ему по-прежнему не нужны добровольные помощники. Ему нужны подчиненные. На культурном фронте должны сражаться мобилизованные, а не добровольцы.
Российские консервативные хунвейбины сформировали запрос на репрессивную культурную политику. Этот запрос уже удовлетворяется, хоть и без вожделенной всеохватности (это я имел в виду, когда назвал комментарий Минкульта по поводу запрета на имя Акунина вехой). Но сами хунвейбины ничего от этого не выиграют. Их никто не ждет там, где распределяют реальную власть, реальное влияние и реальные деньги.
Активисты не получат ничего, кроме, разве что, морального удовлетворения от репрессий. Но уже сейчас страданий от того, что репрессии и мягкие, и не тотальные, и часто бьют не по тем, больше, чем радости. А на следующем витке жертвами могут стать сами хунвейбины: чрезмерный энтузиазм в России наказуем, даже если это провластный энтузиазм.